Темная ночь заботливо расстелила над домом свое черное покрывало, на время укрыв человеческое жилище от радостного солнца. Я стою возле подоконника на той невидимой человеческому глазу линии, которая отделяет мое молчаливое одиночество от остального шумного мира.

В доме тишина, а за окном шелестит холодный осенний дождик. Он омывает своими слезами грешную землю. Тоненькие ручейки, пробираясь сквозь опавшую листву, рисуют в ней чудесные картинки. Если хорошенько приглядеться, можно увидеть в этих художествах сказочные страны или города. Ветер добавляет свои штрихи. Он разбрасывает пожелтевшие листья, изменяя композицию так, как хочется ему. И, в результате, получается потрясающий шедевр творчества природы: прочувствованный и совершенный в своей простоте. Он создан в единственном экземпляре, и, для знающих людей, ценится выше, чем любая самая дорогая картина в мире.

Я стою у распахнутого настежь окна и с грустью наблюдаю за этим действом. А шаловливый художник-дождь продолжает творить свои печальные пейзажи, не ведая, что у него есть зритель. Теплая шаль оберегает меня от холода и осенней влажности. Я бы вышла погулять, но сил уже нет. Да и не хочется мне двигаться. Старость — тяжелое испытание. Особенно в том возрасте, в котором нахожусь я. Время и опыт сковывают движения, мешая спокойно жить.

Позади негромко потрескивает камин. А на нем в ряд стоят фотографии лучших и любимых учеников. Они улыбаются с этих карточек, о чем-то рассказывают, что-то демонстрируют, обещают… Такие живые, реальные, настоящие. Эти портреты — мои единственные собеседники: моя надежда, моя вера, мои чувства — тоненькая ниточка, связывающая сегодняшнюю жизнь с прошлой.

Слезы текут по щекам. Теперь уже все равно, ведь никто их не видит. Несгибаемая профессор МакГонагалл осталась в Хогвартсе, а здесь есть лишь одинокая старушка Минерва…

Знаете, это больно, когда тебе говорят: «Простите, госпожа директор, но в вашем возрасте уже нельзя так напрягаться, поэтому Попечительский совет принял решение об отправке вас на пенсию». И кто? Мой собственный ученик, человек, которого я вырастила, за которого переживала, словно за родного. А он просто взял и выкинул меня из школы, будто ненужный мусор. Нет, они купили мне дом, подарили грамоту, назначили пенсию и бросили… умирать.

Слезы капают на старое шерстяное платье, оставляя на нем темные следы. Тяжело осознавать свою ненужность. Ощущаешь себя старым детским свитером, валяющимся в шкафу просто потому, что жалко выбросить. Кажется, он может еще пригодиться, но на самом деле это обыкновенная дань прошлому. Никому ненужному и бесполезному прошлому.

Судорожно стираю со щек соленую влагу. Неужели я плачу? Этого не может быть… С недоверием перевожу взгляд на руки. Слезы… да, это слезы. Они стекают по выступающим уродливым венам. Еще одно свидетельство старости.

И самое страшное во всем этом то, что через столько лет я потеряла смысл своего существования. Зачем мне были даны эти годы? Чего я добилась? Для чего жила? Еще несколько лет назад я бы твердо ответила, что ради тех, чьи фото стоят на каминной полке… ради моих учеников.

А теперь? Теперь я хочу, чтобы мне тоже что-нибудь досталось. Я не прошу много. Капельку внимания… совсем чуть-чуть, ведь это не сложно. Иногда темными, наполненными гнетущей тишиной и одиночеством вечерами я мечтаю об обыкновенном человеческом общении. Я хочу многого? Раздражение снова просыпается где-то в глубине души, и слезы опять катятся по щекам.

Вот они… мои ученики — неблагодарные дети! Здесь есть игроки сборной, офисные работники, министерские служащие, авроры. Даже сам Гарри Поттер! Неужели ни один из вас никогда не задумывался о своем бывшем декане? Не хотел проведать? Я ведь жду… и каждый вечер все яснее и четче осознаю: никто не придет. Все напрасно…

А потом наступает утро. И новорожденное солнце ставит галочку на еще одном дне моей печальной жизни. Я поднимаюсь с кровати и с ужасом понимаю, что практически не чувствую рук и ног…

Бессилие. Вот самая страшная трагедия любой жизни. Если бы вы знали, как я боюсь проснуться однажды и не найти в себе сил, чтобы подняться. И никого не будет рядом. Никого…

Злость испаряется также быстро, как и появилась. Все верно… Какой смысл обвинять людей? Скорее всего, они вспоминают обо мне. Я могу даже представить себе эту картинку: сидят с чашками чая и делятся воспоминаниями о школьных днях, а я — часть этих воспоминаний. Просто призрак прошлого… не больше, но и не меньше.

Почему же вы бросили меня? Ведь даже старый свитер вы бережно храните у себя в шкафу. А я? За что я оказалась в этом забытом всеми месте на самом краю человеческой цивилизации?

Руки сами сбрасывают на пол рамки с фотографиями. Стекло разбивается вдребезги, дерево трещит и ломается, бумага мнется, и люди, изображенные на ней, с ужасом разбегаются в разные стороны. А я падаю на колени среди всего этого бардака и плачу. Громко, навзрыд… Так, наверное, плачут, когда уже ничто не может помочь. Когда стоишь на грани и выхода нет. И приходит отчаяние…

Через пятнадцать минут истерика закончится. Я сгребу все фотографии и уберу их куда-нибудь, чтобы больше не вспоминать. И буду жить дальше, пока смерть не вспомнит про меня и милосердно не прервет эти бесполезные мучения.

Со мной никого нет… только мое одиночество цвета разочарования.